Разъяснение верховного суда по. Пленум верховного суда российской федерации

Петрушев Виктор Алексеевич, кандидат юридических наук, доцент, доцент Иркутского юридического института (филиала) Российской правовой академии Министерства юстиции РФ.

Одним из требований законности является, как известно, единство понимания и применения закона на всей территории страны. Разъяснения Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики играют, несомненно, важную роль в достижении этого единства. Однако в юридической науке и практике существуют расхождения в представлениях о юридической природе этих разъяснений. Одни считают, что они имеют только рекомендательный характер <1>, другие признают за ними обязательную силу <2>.

<1> См., в частности: Рарог А.И. Правовое значение разъяснений Пленума Верховного Суда РФ // Государство и право. 2001. N 2. С. 53; Баглай М.В. Вступительная статья к кн.: Барак А. Судейское усмотрение. М., 1999; Нерсесянц В.С. Общая теория права и государства. М., 1999. С. 500 - 502.
<2> См., в частности: Демидов В.В. О роли и значении постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1998. N 3. С. 22; Смирнов Л.В. Деятельность судов Российской Федерации как источник права // Журнал российского права. 2001. N 3. С. 53; Черданцев А.Ф. Толкование права и договора. М., 2003. С. 298 - 299.

Сторонники первой точки зрения ссылаются на то, что в ст. 126 Конституции РФ, согласно которой Верховный Суд РФ дает разъяснения по вопросам судебной практики, не используется, как это было в прежнем законодательстве, слово "руководящие". Это, по их мнению, указывает на рекомендательный характер таких разъяснений. Их же оппоненты утверждают, что отсутствие слова "руководящие" отнюдь не говорит о рекомендательном значении этих разъяснений. Последняя точка зрения представляется нам более обоснованной.

Приведем свои доводы в пользу суждения об обязательности разъяснений Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики.

Начнем это делать с констатации того, что слово "разъяснить" означает в русском языке "растолковать кому-нибудь или осмыслить для самого себя, сделать ясным, понятным" <3>. Дача же разъяснений по вопросам судебной практики заключается в объяснении того, как следует понимать и применять нормы права. Необходимость в них возникает при неопределенности в понимании тех или иных правовых положений и отсутствии единообразия практики их применения. Эти разъяснения могут носить как официальный, так и неофициальный характер. Разъяснения Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики имеют, несомненно, официальный характер. Официальные же разъяснения не могут быть необязательными. Поэтому мы считаем неправильным утверждение, что разъяснения Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики, как и аналогичные разъяснения Высшего Арбитражного Суда РФ, "по сути своей являются разновидностью неофициального толкования и носят рекомендательный характер" <4>.

<3> Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 4-е изд., доп. М., 1999. С. 441.
<4> Нерсесянц В.С. Указ. соч. С. 500 - 501.

Теперь обратим внимание на следующее обстоятельство. Дача Верховным Судом РФ разъяснений по вопросам судебной практики является, что представляется очевидным, одним из его полномочий. Наделение же полномочием не мыслится без возложения на соответствующих субъектов определенных обязанностей. Ведь без этого полномочие теряет всякий смысл, что тоже свидетельствует в пользу обязательности данных разъяснений. Вообще, если бы разъяснения Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики носили только рекомендательный характер, зачем тогда нужно было, на что справедливо обращается внимание в литературе <5>, закреплять в тексте Конституции соответствующее положение? Раз оно в нем содержится, то, безусловно, носит официальный и обязательный характер.

<5> См.: Демидов В.В. Указ. соч. С. 23.

В подтверждение разделяемой нами точки зрения обратимся также к Федеральному конституционному закону от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации". Часть 5 ст. 19 Закона гласит: "Верховный Суд Российской Федерации дает разъяснения по вопросам судебной практики". Часть же 1 ст. 6 устанавливает: "Вступившие в законную силу постановления федеральных судов, мировых судей и судов субъектов Российской Федерации, а также их законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и другие обращения являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации". Представляется, что и разъяснения Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики, оформляемые в виде постановлений его Пленума, охватываются данным перечнем судебных актов. Следовательно, они тоже обладают обязательной силой.

Приведем еще один довод в пользу отстаиваемой нами позиции. В соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 362 ГПК РФ одним из оснований для отмены или изменения решения суда в кассационном порядке является нарушение или неправильное применение норм материального права. Согласно же ст. 363 "нормы материального права считаются нарушенными или неправильно примененными в случае, если: суд не применил закон, подлежащий применению; суд применил закон, не подлежащий применению; суд неправильно истолковал закон". Нарушение или неправильное применение норм материального права может быть и основанием для отмены или изменения решения мирового судьи в апелляционном порядке (ч. 1 ст. 330), а также судебных постановлений в порядке надзора (ст. 387).

Подобные положения содержатся и в УПК РФ. Неправильное применение уголовного закона, т.е. "применение не той статьи или не тех пункта и (или) части статьи Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, которые подлежали применению" (п. 2 ст. 382) может быть основанием отмены или изменения приговора суда первой инстанции (п. 3 ч. 1 ст. 369), судебного решения в кассационном порядке (п. 3 ст. 379), а также в порядке надзора (ч. 1 ст. 409).

Представляется очевидным, что в тех случаях, когда есть соответствующее разъяснение Пленума Верховного Суда РФ, ориентиром при решении вопроса о нарушении или неправильном применении закона будет служить именно это разъяснение. Ведь его игнорирование может привести к отмене принятого решения. Следовательно, оно обязательно.

О том, что разъяснения Верховного Суда РФ имеют обязательную силу, косвенно свидетельствует то, что в соответствии с пп. 1 п. 1 ст. 13 Федерального конституционного закона от 28 апреля 1995 г. N 1-ФКЗ "Об арбитражных судах в Российской Федерации" Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ "рассматривает материалы изучения и обобщения практики применения законов и иных нормативных правовых актов арбитражными судами и дает разъяснения по вопросам судебной практики", которые обязательны для исполнения арбитражными судами РФ (п. 2). Наверное, было бы логично, если бы и в отношении разъяснений Верховного Суда РФ существовала подобная норма. Однако ее нет, что можно воспринимать как пробел в законодательстве. В этих условиях есть все основания для того, чтобы распространить действие приведенного выше положения закона на Верховный Суд РФ по аналогии. Здесь не лишним будет заметить, что в случае принятия в России специального закона, регламентирующего деятельность судов общей юрисдикции, в нем, вероятно, будет содержаться норма об обязательности разъяснений Пленума Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики.

Укажем и на то, что по действующему законодательству правом давать разъяснения по применению нормативных правовых актов, принятых по некоторым вопросам, обладают определенные государственные органы. Так, например, согласно п. 13 ст. 21 Федерального закона от 12 июня 2002 года N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" "Центральная избирательная комиссия Российской Федерации в пределах своей компетенции вправе издавать инструкции по вопросам единообразного применения настоящего Федерального закона, обязательные для исполнения". На этом фоне вывод о том, что Верховный Суд РФ не обладает правом давать имеющие обязательную силу разъяснения по вопросам судебной практики, выглядит малоубедительным. Кто же тогда, если не Верховный Суд РФ, должен давать обязательные для исполнения разъяснения по вопросам единообразного применения норм уголовного, гражданского и других подобных отраслей права?

В связи со сказанным уместно будет затронуть вопрос о возможности толкования Верховным Судом РФ в ходе дачи разъяснений по вопросам судебной практики конституционных норм. Позиция самого Верховного Суда по данному вопросу высказана в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. N 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" <6>. Истолковав в нем отдельные конституционные положения, Верховный Суд тем самым признал за собой такое полномочие. В юридической науке, однако, доминирует суждение, что "официальное толкование Конституции РФ является юридической монополией Конституционного Суда РФ" <7>, его "исключительной прерогативой" <8>. Конституционный же Суд РФ в Постановлении от 16 июня 1998 г. N 19-П по делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации <9> прямо указал на то, что Верховный Суд РФ не вправе давать легального толкования Конституции РФ. Согласиться с этим мы не можем. Конституция, как мы считаем, предоставляет право ее официального нормативного толкования не только Конституционному, но также Верховному и Высшему Арбитражному Судам, наделив их полномочием давать разъяснения по вопросам судебной практики. Ведь невозможно делать это, не толкуя при этом конституционные нормы. Причем данные разъяснения обладают, по нашему мнению, не меньшей юридической силой, чем соответствующие акты Конституционного Суда.

<6> См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. N 1.
<7> Гаджиев Г.А. Конституционный принцип самостоятельности судебной власти в Российской Федерации (на основе решений Конституционного Суда РФ 2000 - 2002 годов) // Журнал российского права. 2003. N 1. С. 13.
<8> Карташов В.Н. Правовые позиции Верховного Суда Российской Федерации по поводу применения судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права // Судебное правоприменение: проблемы теории и практики / Под общ. ред. В.М. Сырых. М., 2007. С. 236.
<9> См.: СЗ РФ. 1998. N 25. Ст. 3004.

Сторонники суждения о рекомендательном характере разъяснений Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики в качестве отрицательных последствий признания их обязательности называют отсутствие самостоятельности судей при толковании законов, появление на основе этих разъяснений обыкновений правоприменительной практики, идущих вразрез с законом, и, как следствие этого, нарушение конституционных прав граждан <10>. Данные доводы представляются неубедительными. Ведь обязательный характер таких разъяснений способствует единообразию судебной практики, поскольку за этим стоит ответственность судей за иное, презюмируемое как неправильное, понимание и применение законов. Без единообразия же судебной практики обеспечение в стране единства законности, подлинного равенства всех граждан перед законом и судом вряд ли возможно.

<10> См., например: Мадьярова А.В. Разъяснения Верховного Суда Российской Федерации в механизме уголовно-правового регулирования. СПб., 2002. С. 300 - 307.

Подводя итог, необходимо подчеркнуть, что сформулированное в ст. 126 Конституции РФ положение, согласно которому Верховный Суд РФ дает разъяснения по вопросам судебной практики, влечет обязанность следовать этим разъяснениям, а значит, имеет не рекомендательное, а обязательное значение. Однако все же, учитывая то, что юридическая природа данных разъяснений понимается в юридической науке и практике неодинаково, было бы целесообразно сказать об этом в законодательстве более определенно. Соответствующая формулировка закона могла бы быть такой: "Пленум Верховного Суда Российской Федерации рассматривает материалы изучения и обобщения практики применения законов и иных нормативных правовых актов судами и дает разъяснения по вопросам судебной практики, которые обязательны для исполнения на всей территории Российской Федерации".

Разъяснения Верховного суда РФ по вопросам судебной практики — разъясняющие документы ВС РФ, которые выходят в форме Постановления Пленума Верховного Суда РФ или Обзора судебной практики Верховного Суда РФ, утверждаемого Президиумом Верховного Суда РФ.

Разъяснение

Одно из полномочий Верховного Суда Российской Федерации заключается в подготовке для судов разъяснений по вопросам судебной практики на основе ее изучения и обобщения, в целях обеспечения единообразного применения законодательства Российской Федерации. Это полномочие указано в ч. 7 ст. 2 Федерального конституционного закона от 05.02.2014 N 3-ФКЗ "О Верховном Суде Российской Федерации", а также в ч. 4 ст. 19 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" и ст. 126 Конституции РФ.

Верховный суд реализует это полномочие в виде двух типов документов:

Постановлений Пленума Верховного Суда РФ

Обзоров судебной практики Верховного Суда РФ, утверждаемых Президиумом Верховного Суда РФ.

Указанные выше документы существенно отличаются друг от друга.

Постановления Пленума ВС РФ являются результатом глубокого теоретического обобщения и переработки массива судебной практики в какой либо отрасли права. Постановления Пленума ВС РФ содержат в себе сформулированные правила и не ссылаются на конкретные судебные дела.

Обзоры же судебной практики ВС РФ представляют собой подборку судебных кейсов, сопровождаемых комментарием.

Как правило в одном обзоре ВС РФ включаются дела по большому количеству отраслей права. В то же время это правило не является жестким. Существуют обзоры и по отдельным отраслям права.

Постановления Пленума ВС РФ утверждаются Пленумом ВС РФ. В полномочия этого органа прямо входит подготовка разъяснений, обязательных для судов (ч. 3 ст. 5 Закона О Верховном Суде Российской Федерации):

"рассматривает материалы анализа и обобщения судебной практики и дает судам разъяснения по вопросам судебной практики в целях обеспечения единообразного применения законодательства Российской Федерации;"

Обзоры судебной практики ВС РФ утверждаются Президиумом ВС РФ. Полномочия этого органа по отношению к разъяснениям сформулированы в законе менее четко. Так, в полномочия Президиума ВС РФ входит (ч. 1 ст. 7 Закона О Верховном Суде Российской Федерации):

"рассматривает отдельные вопросы судебной практики".

Вывод

Оба рассматриваемых типа документов ВС РФ взаимно дополняют друг друга. Так, если Постановления Пленума ВС РФ являются сформулированными правилами по сложным вопросам какой-либо отрасли права, то Обзоры ВС РФ являются подборкой судебных решений, с комментариями ВС РФ, на которые рекомендуется ориентироваться судам, при разрешении конкретных споров.

Примеры Обзоров ВС РФ

Примеры Пленумов ВС РФ (ВАС РФ)

04.01.2020

Дополнительно

Определение Верховного суда РФ, вынесенное по итогам рассмотрения дела в кассационной инстанции в Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации.

Последнее разъяснения Верховного суда России относительно судебной практики по 282 УК РФ, вроде бы, сначала вызвали какую-то надежду на принципиальное изменение подхода к антиконституционному правоприменению в этой сфере.

Однако если рассмотреть то, что предъявил общественности главный судебный орган страны, его разъяснения будут смотреться несколько жалко.

Конечно, свое руководящее разъяснение ВС РФ начал с и без того понятных и потому особенно насущных конституционных принципов своды мысли и слова, которые призваны гарантировать каждому возможность свободно распространять и получать информацию. Однако задача скорректировать в соответствии с ними правоприменение нормы, изначально направленной на его нарушение, видимо оказалась слишком сложной для этого.

Потому в своих указаниях наши главные судьи просто-напросто подчеркнули то, что и без того было ясно. А именно то, что само по себе распространение информации не может являться поводом для уголовного преследования, потому как состав преступления 282 УК РФ в качестве обязательного признака содержит его субъективную сторону в виде мотивов и умысла на разжигание ненависти, которые невозможны без соответствующих условий и возможностей, что необходимо учитывать на стадии возбуждения уголовного дела.

Однако данные признаки преступления были известны судам и ранее, и они всегда подходили к ним формально, не забывая никогда ссылаться на их наличие, однако, не считая нужным при этом раскрыть их содержание через фактические обстоятельства. Чем вообще страдают наши суды очень часто, особенно в случаях, когда по таким делам усматривается государственный заказ. В данном случае для решения задачи устранения пустого, формального подхода к этому, надо было сами мотивы привязать непосредственно к возможности наступления общественных опасных последствий в виде появления соответствующих настроений среди населения, определенную связь с которыми, могут подтвердить только прямые или косвенные призывы к насилию. Это бы действительно, в какой-то мере оправдывало бы существование такой уголовной статьи в силу общественной необходимости.

Далее судам в очередной раз разъясняется, что экспертиза не имеет заранее установленной силы, как и любое другое доказательство и рассматривать его можно только в совокупности. Однако это является основным принципом уголовного судопроизводства, и уже не раз разъяснялось Верховным судом как применительно к доказыванию вообще, так и судебной экспертизе в частности, что не мешает судам постоянно эти принципы игнорировать.

По сути же это не меняет субъективного подхода к определению состава преступления, когда его наличие зависит не от реальной возможности наступления общественно опасных последствий, а от субъективного мнения судьи, которое тот подкрепляет опять же субъективным, облеченным в наукообразную форму, мнением эксперта.

Такое невнятное разъяснения Верховного суда России объясняется только тем, что уголовное правопримение в сфере экстремизма начало выходить за рамки какой либо разумности и адекватности социальным потребностям. В попытке же разгрузить судебную систему от абсолютно абсурдных судебных дел, суд обратился не к самим судам, а к правоохранительным органам, призывая быть разборчивым уже на стадии возбуждения уголовного дела.

А это означает не призыв к судам не допускать судебные ошибки путем неправильного рассмотрения такой категории дел, а призыв к тому, что бы их от такой напасти избавили, что только подтвердило зависимость судов от следственных органов и их вторичность по отношению к ним, признаваемое сейчас уже даже Верховным судом России, и его бессилие как регулирующего судебного органа.

См. более свежую публикацию по этой теме – «Вправе ли генеральный подрядчик взыскать с проектировщика убытки, вызванные задержкой в подготовке проектной документации? »

В последний день июня было опубликовано знаковое постановление Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - Постановление). Рассмотрим и прокомментируем наиболее важные положения этого ­документа, а также расскажем, как они отразятся на работе компаний.

Постановление посвящено толкованию поправок ГК РФ, принятых в 2013-2014 годах. С тех пор прошло уже достаточно времени, и суды успели выработать определенные позиции по рассмотренным Пленумом ВС РФ вопросам. Поскольку при разработке изменений ГК РФ учитывались и выводы судов, в том числе ВАС РФ, по многим проблемам практика сложилась уже достаточно определенная. Вместе с тем некоторые ­положения ГК РФ, внесенные ­поправками, ­выражены недостаточно ­определенно.

Особое внимание уделено принципу добросовестности, полномочиям судов и положениям о возмещении убытков.

Отметим, что разъяснения по последнему блоку изменений, которые вступили в силу 1 июня 2015 г., в Постановление не вошли.

Постановление охватывает нормы части I ГК РФ по самым разно­образным вопросам:

• основные положения;
• физические лица;
• юридические лица;
• объекты гражданских прав;
• защита нематериальных благ;
• общие положения о сделках;
• недействительность сделок;
• решения собраний;
• представительство и доверенность.

Что такое добросовестность?

В п. 1 Постановления Пленум ВС РФ дает разъяснения по вопросам добросовестного поведения участников гражданских правоотношений. Прежде всего, Пленум ВС РФ указал, что законы, содержащие нормы гражданского права, толкуются в системной взаимосвязи с принципом добросовестности участников гражданского оборота (п. 3 ст. 1, п. 5 ст. 10 ГК РФ). Разъяснения раскрывают добросовестность через должное поведение, т.е. такое, на которое другая сторона вправе рассчитывать (например, полное и достоверное информирование контрагента об ­обстоятельствах, имеющих значение для складывающихся ­правоотношений).

Вместе с тем понятие добросовестности охватывает не только поведение, но и состояние. Например, наличие у лица информации о юридически значимых фактах. Так, согласно абз. 2 п. 2 ст. 51 ГК РФ лицо, полагающееся на данные ЕГРЮЛ, вправе исходить из того, что они соответствуют действительности; п. 1 ст. 302 ГК РФ содержит правила истребования имущества у приобретателя, который не знал и не мог знать о том, что приобрел имущество у лица, которое не имело право его отчуждать. Поэтому толкование термина добросовестности, предложенное Пленумом ВС РФ, дает некоторые шансы вывести из-под него случаи ­недобросовестности, не охваченные одним только поведением.

Недобросовестность может определить суд

Добросовестность участников гражданского оборота играет очень важную роль для принятия объективных решений судами. Ведь на практике случается, что в ходе судебного процесса выявляются факты, ­указывающие на недобросовестность не только ответчика, но и самого истца.

Обычно сторона процесса признается судом недобросовестной по заявлению оппонента. Теперь судам предписано занимать активную позицию, если просматривается «очевидное отклонение» действий стороны от добросовестного поведения. Суд должен вынести на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком поведении, чтобы стороны могли изложить свои доводы. В качестве примера можно привести мелкий шрифт некоторых условий договора по сравнению со всем остальным текстом.

Интересно, что Пленум ВС РФ употребил фразу «очевидное отклонение». Возникает вопрос, как быть в случае неявного злоупотребления правом. Видимо, в такой ситуации по своей инициативе суд не должен выносить на обсуждение данный вопрос. Это может сделать истец или ответчик.

Отметим, что при таком подходе может оказаться нарушенным принцип состязательности процесса, когда стороны несут риск последствий совершения или не совершения процессуальных действий (ч. 2 ст. 9 АПК РФ). Если одна из сторон действует недобросовестно, а оппонент ничего не заявляет по этому поводу, то именно он должен принимать риски наступления неблагоприятных последствий, связанных с таким поведением. И чтобы не нарушать принцип состязательности, Пленум ВС РФ ограничил предел вмешательства суда только явным ­злоупотреблением правом.

Но даже в случае очевидного отклонения от добросовестного поведения преградой дальнейшей активности суда будет заявление сторон о том, что они не видят недобросовестности в поведении друг друга. Возможна ситуация, когда суд вынесет вопрос о добросовестности на обсуждение, но ни одна сторона не представит доказательств, подтверждающих злоупотребление правом одной или обеими сторонами процесса. В таком случае признавать факт недобросовестности недопустимо во ­избежание нарушения принципа состязательности.

Последствия недобросовестности

Если недобросовестное поведение стороны будет установлено и доказано, суд имеет право полностью или частично отказать ей в защите принадлежащего ей права или применить иные меры защиты другой стороны от недобросовестного поведения, предусмотренные законом (п. 2 ст. 10 ГК РФ). Но в Постановлении опущена фраза «предусмотренные законом», т.е. Пленум ВС РФ допускает возможность применения нижестоящими судами мер, не предусмотренных ни одним ­нормативным правовым актом.

Отметим, что судебная практика и прежде допускала применение мер, не предусмотренных законом: непринятие доводов злоупотребившего лица, отказ в применении срока исковой давности и т.д. (п. 5 Обзора практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (приложение к информационному письму Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 № 127), определение ВАС РФ от 29.07.2013 по делу № А70-3210/2012).

Признание недействительной сделки с недобросовестным контрагентом

В п. 7 и 8 Постановления Пленум ВС РФ продолжил линию Пленума ВАС РФ, по сути, приравняв недобросовестное поведение участника оборота к незаконному. Он указал, что для признания сделки недействительной одновременно могут применяться ст. 10 ГК РФ о пределах осуществления гражданских прав и ст. 168 ГК РФ о недействительности сделок, нарушающих требования закона. Если сделка направлена на причинение вреда другому лицу, злоупотребление правом или совершена в обход закона с противоправной целью, она может быть признана недействительной, как нарушающая требования закона. Об этом было сказано еще в Обзоре судебной практики ВС Российской Федерации №1 (2015) (утв. Президиумом ВС РФ 04.03.2015). Пленум ВС РФ добавил, что суд может применить эти правила как к оспоримым, так и к ничтожным сделкам, но критериев разграничения не предложил. Скорее всего, если злоупотребление правом нарушает публичные интересы и интересы третьих лиц, сделка считается ничтожной как нарушающая требования закона (п. 2 ст. 168 ГК РФ). В остальных случаях - оспоримой как ­нарушающая требование добросовестности (п. 1 ст. 168 ГК РФ).

Кстати, данное правило еще в 2008 г. применил Президиум ВАС РФ (п. 9 Обзора практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (приложение к информационному письму Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 № 127)). Но тогда высшие арбитры ставили обязательным условием злоупотребление каждого участника сделки. В рассмотренном деле сделки оспаривало ЗАО, директор которого действовал явно в ущерб компании, а покупатель злоупотребил правом, воспользовавшись этим обстоятельством. Аналогично и в предбанкротных сделках, совершенных в ущерб кредиторам, покупатель ведет себя ­нечестно, когда, например, получает активы по заниженной цене.

Вместе с тем в ст. 169 ГК РФ закреплено, что сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна. Очевидно, что в случаях, когда сделка направлена на причинение вреда другому лицу, злоупотребление правом или совершена в обход закона, она противоречит принципу добросовестности и, кроме того, безнравственна (особенно когда налицо желание причинить вред другому лицу). Поэтому данная статья с успехом может заменить «дуэт», ­предложенный Пленумом ВС РФ.

К сведению

Свернуть Показать

Пункт 7 Постановления гласит, что в зависимости от обстоятельств дела сделки со злоупотреблением правом могут быть признаны недействительными. И если обстоятельства дела таковы, что стороной сделки является добросовестное лицо, а иск о признании сделки недействительной подает недобросовестная сторона, суд должен отказать в иске.

Обход закона

Одной из форм недобросовестного поведения являются действия в обход закона с противоправной целью (п. 1 ст. 10 ГК РФ). Последствием обхода закона является применение тех норм, которые стороны обходили (п. 8 Постановления).

Сделки, совершенные в обход закона с противоправной целью, могут быть признаны недействительными по общим нормам (о них мы ­говорили выше) или по специальным основаниям (ст. 170 ГК РФ о мнимых и притворных сделках). При этом действия в ­обход ­закона не всегда ­приводят к недействительности сделки.

Суд не разъяснил отличия притворных сделок (п. 2 ст. 170 ГК РФ), которые всегда ничтожны, от сделок в обход закона. Из смысла разъяснений следует, что притворные сделки являются специальными по отношению к сделкам, совершенным в обход закона с противоправной целью. Иначе говоря, возможны ситуации, когда обход закона налицо, а признаков притворной сделки нет. Но любая притворная сделка может быть одновременно совершена в обход закона. Кстати, в Постановлении приведен следующий пример. Участник ООО заключил договор дарения части принадлежащей ему доли в уставном капитале общества третьему лицу для дальнейшей продажи оставшейся части в обход правил о преимущественном праве других участников на ее покупку. В этом случае договор дарения и последующая купля-продажа части доли могут быть квалифицированы как единый договор купли-продажи (п. 88 Постановления). При этом для квалификации сделки в качестве ­притворной ­необходим умысел двух сторон.

Обычай

В п. 2 Постановления Пленум ВС РФ разъяснил понятие обычая. Под ним следует понимать не предусмотренное законодательством, но сложившееся, т.е. достаточно определенное, широко применяемое правило поведения при установлении и осуществлении гражданских прав и исполнении гражданских обязанностей. Обычай может быть зафиксированным, например, в решении суда или Торгово-промышленной палаты РФ. Дано важное разъяснение о том, что доказать существование обычая должна сторона, которая на него ссылается.

Обычаев в разных сферах достаточно много, поэтому документ дополнен правилом о том, что противоречащие законам обычаи применяться не могут.

Регистрация прав на имущество

В п. 3 Постановления Пленум ВС РФ генерализировал давнюю идею ВАС РФ о том, что незарегистрированный письменный договор, подлежащий государственной регистрации, все существенные условия которого согласованы сторонами, не порождает всех последствий, на которые он направлен (п. 2 и 3 Обзора судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными (приложение к информационному письму Президиума ВАС РФ от 25.02.2014 № 165)). В Постановлении сказано, что стороны в отношениях между собой не могут недобросовестно ссылаться на отсутствие записи в государственном реестре. Для третьих лиц подлежащие государственной регистрации права на имущество возникают, изменяются и прекращаются с момента внесения соответствующей записи в государственный реестр. Иной момент может быть предусмотрен только законом. С 1 июня 2015 г. эта мысль закреплена в п. 3 ст. 433 ГК РФ. Там сказано, что подлежащий государственной регистрации договор считается для третьих лиц заключенным с момента его регистрации, если иное не установлено законом.

Кроме того, Пленум ВС РФ прямо признает, что ст. 8.1 ГК РФ о государственной регистрации прав на имущество применяется не только к объектам недвижимости, но и к доле в ООО, а ЕГРЮЛ является для целей данной статьи реестром прав на имущество.

Переквалификация иска

Пленум ВС РФ окончательно признал право суда на переквалификацию иска, т.е. определение норм права, подлежащих применению при разрешении спора. Согласно документу, если истец избрал ненадлежащий способ защиты права (ст. 12 ГК РФ), суд должен помочь определить ему правильный способ и не может отказать в принятии искового ­заявления, вернуть его либо оставить без движения.

Рекомендуя судам выносить на обсуждение вопрос о юридической квалификации правоотношения, Пленум ВС РФ исходит из смысла норм процессуального права (ст. 9, 133 и 168 АПК РФ). Суд создает условия для установления фактических обстоятельств, характера правоотношений и определяет применимые к ним нормы права. А принимая решение, он определяет, какие нормы применяются к доказанным обстоятельствам, и указывает мотивы, по которым не применил нормы, на которые ссылались лица, участвующие в деле (п. 3 ч. 4 ст. 170 АПК РФ).

Исходя из этого, правовое обоснование иска, предложенное истцом, не является обязательным для суда. Поэтому он не может отказать в иске, когда истец ссылается на неправильные нормы права. Тем более что повторно истец не сможет обратиться в суд за защитой своих прав в случае получения отказа (п. 2 ч. 1 ст. 150 АПК РФ).

Эта позиция была изложена еще в п. 3 Постановления КС РФ от 21.04.2003 № 6-П, а затем в п. 3 совместного постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 29.04.2010 №10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с ­защитой права собственности и других вещных прав».

Конституционный Суд РФ в указанном деле обращал внимание, что лицо, вещные права которого нарушены, имеет возможность обратиться в суд с иском, например, о признании соответствующей сделки недействительной и применении реституции (ст. 166-181 ГК РФ) или об истребовании имущества из чужого незаконного владения (ст. ­301-302 ГК РФ). Однако суды могут истолковывать нормы ГК РФ неоднозначно, поэтому они самостоятельно решают, какие нормы ­подлежат ­применению в ­конкретном деле.

Может показаться, что суды наделяются правом изменять предмет и основание иска в нарушение принципа состязательности в процессе. На самом деле это не так. При переквалификации ни предмет иска, ни его основание изменяться не должны. Если суд переквалифицирует иск, то предмет, как материально-правовое требование о возврате имущества или взыскании денежной суммы, остается неизменным (постановление Президиума ВАС РФ от 16.11.2010 № 8467/10). Также не меняется и его основание - обстоятельства, на которых истец основывает свои требования (п. 3 постановления Пленума ВАС РФ от 31.10.1996 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции»). Ведь истцу должно быть безразлично, какие нормы права использовать для получения ­причитающихся ему денег или имущества.

В то же время суд не должен превышать своих полномочий, выходя за рамки переквалификации иска и меняя его предмет или основание, как например в спорах, разрешенных Президиумом ВАС РФ в постановлениях от 24.07.2012 № 5761/12, от 16.11.2010 № 8467/10. Здесь проходит тонкая грань, которая зависит от конкретных обстоятельств каждого дела, и поэтому суды обязаны выносить этот вопрос на обсуждение.

В таких ситуациях будет разумно, если суд отложит рассмотрение дела в соответствии с ч. 5 ст. 158 АПК РФ по своей инициативе или при удовлетворении ходатайства ответчика. В определении суд может указать, какие дополнительные доказательства стороны могут представить, обозначив, таким образом, предмет доказывания. Если же заседание не отложить, защита ответчиком своей позиции будет чрезвычайно затруднена, ведь чтобы успеть подготовиться к заседанию, он должен заранее знать, от какого иска защищаться.

Убытки

Проблема возмещения убытков поднимается в п. 11-16 Постановления. В частности, установлена презумпция виновности в нарушении обязательства или причинении вреда. Суд обратил внимание, что в предпринимательской деятельности наличие непреодолимых препятствий, освобождающих лицо от ответственности за нарушение обязательств, должно доказать это лицо (п. 3 ст. 01 ГК РФ). Данное разъяснение полностью соответствует правилу о том, что лицо, ссылающееся на ­определенные обстоятельства, должно их доказать (п. 1 ст. 65 АПК РФ).

Убытки должны возмещаться в полном объеме. Исключением могут быть случаи, предусмотренные законом или договором (ст. 15 ГК РФ). Таким образом, Пленум ВС РФ подтвердил, что суды не имеют права произвольно снижать сумму, взыскиваемую в качестве убытков.

Постановление практически копирует положения п. 5 ст. 393 ГК РФ, вступившие в силу 1 июня 2015 г.: для удовлетворения требования о взыскании убытков достаточно, чтобы их размер был установлен с разумной степенью достоверности. В удовлетворении требования нельзя отказать только из-за невозможности установить их точный размер. Об этом говорили еще высшие арбитры в п. 6 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» и в ­постановлении ВАС РФ от 06.09.2011 № 2929/11 по делу № ­А56-44387/2006.

Как известно, убытки бывают в виде реального ущерба и упущенной выгоды. В документе обращается внимание на то, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные затраты, но и расходы, которые лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (п. 2 ст. 15 ГК РФ). В состав реального ущерба включаются все расходы на новые материалы для устранения повреждений имущества, которые лицо уже понесло или только должно будет понести. И не имеет значения, увеличилась ли за счет этих расходов стоимость ­поврежденного имущества.

Отдельно указано, что уменьшение стоимости имущества также является реальным ущербом, даже если оно может непосредственно проявиться лишь при продаже этого имущества в будущем (например, при утрате товарной стоимости автомобиля, поврежденного в ­результате ДТП).

Упущенная выгода - это неполученный доход, на который увеличилась бы имущественная масса лица, право которого нарушено, если бы нарушения не было. Прежде дела о взыскании упущенной выгоды были редкостью из-за сложности доказывания ее точного размера и причинно-следственной связи между действиями виновного лица и невозможности извлечь выгоду. Хотя в последнее время суды часто удовлетворяют такие требования (определение Президиума ВАС РФ от 07.08.2015 № ­ВАС-9835/13 по делу № А41-34105/12). Пленум ВС РФ указал нижестоящим судам, что расчет упущенной выгоды в принципе не может быть точным. Как правило, он является приблизительным и носит вероятностный характер. Поэтому отказать в иске из-за представления приблизительного расчета нельзя. Таким образом, поддерживается новый подход в ­практике о взыскании ­упущенной выгоды.

В Постановлении также разъясняется, как должен действовать истец, предъявляя требование о возмещении убытков к органам публичной власти. Иск предъявляется к соответствующему публично-правовому образованию. Вместе с тем, если требование предъявляется к органу, допустившему нарушение, суд не вправе отказать в его принятии. В этом случае он привлекает в качестве ответчика по делу публично-правовое образование и одновременно определяет, какие органы будут представлять его интересы в процессе. Это правило будет очень полезно на ­практике.

К сведению

Свернуть Показать

Ущерб, причиненный правомерными действиями органов публичной власти, также подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом. Это происходит, в частности, на основании норм:

• ст. 279 ГК РФ об изъятии земли для государственных или муниципальных нужд;
• ст. 281 ГК РФ о возмещении за изымаемый земельный участок;
• п. 5 ст. 90 ГК РФ о компенсации провозной платы из бюджета;
• ч. 2 ст. 18 Федерального закона от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» о возмещении вреда при пресечении теракта.

Юридические лица

Пленум ВС РФ презюмирует, что лицо, полагающееся на данные ЕГРЮЛ, не знает и не должно знать о недостоверности содержащейся в нем информации (п. 22 Постановления). А любые третьи лица, полагающиеся на данные ЕГРЮЛ о руководителях организации вправе рассчитывать на неограниченность полномочий директора. При этом несколько директоров могут действовать отдельно и осуществлять полномочия по всем вопросам компетенции.

Суд полагает, что внутренние согласования или ограничения компании не должны быть проблемой ее контрагента. Обычно в договоре указывается, что при его подписании директор действует на основании устава организации. А в нем могут быть предусмотрены различные ограничения. Пленум ВС РФ разъяснил, что это не является для суда доказательством и не свидетельствует о том, что другая сторона сделки знала или заведомо должна была знать о таких ограничениях. А все неясности и противоречия в положениях учредительных документов компании об ограничениях полномочий директора толкуются в пользу их отсутствия. Отметим, что в определенных случаях контрагент фирмы должен знать ее устав. Например, если эти лица аффилированные, а также в ­других обстоятельствах по усмотрению суда.

В Постановлении затронут вопрос и о ликвидации компаний (п. ­28-29). Возможность ликвидации по иску участника прописана в подп. 5 п. 3 ст. 61 ГК РФ. Принудительная ликвидация допускается в случае невозможности достижения целей, для которых создана компания, а также при длительном корпоративном конфликте и в обстоятельствах дедлока (тупика в управлении корпорацией). Суд полагает, что ликвидацию, как способ разрешения корпоративного конфликта, можно применить, когда все иные меры исчерпаны или их применение невозможно. В качестве примера таких мер приведены исключение участника, добровольный выход из общества, избрание нового директора и т.д. При этом исключить участника из общества в судебном порядке нельзя, если требование предъявляет лицо, для исключения которого есть основания.

Кроме того, суд дал крайне важное разъяснение для некоммерческих организаций (п. 21 Постановления). Если они осуществляют приносящую доход деятельность (например, оказывают платные образовательные, медицинские и иные услуги), в части ведения такой деятельности на них распространяются положения, применяемые к лицам, осуществляющим предпринимательскую деятельность. Следовательно, некоммерческие организации отвечают за нарушение договора даже при отсутствии вины, как и коммерсанты (п. 3 ст. 401 ГК РФ). К ним также должна применяться ст. 406.1 ГК РФ о возмещении потерь, возникших в случае ­наступления определенных в договоре обстоятельств и другие нормы ГК РФ.

Кстати, с 1 июня 2015 г. ст. 426 ГК РФ об обязанности заключать публичные договоры с каждым обратившимся лицом распространяется на любые, в т.ч. некоммерческие организации. Таким образом, Пленум ВС РФ продвинулся несколько дальше в унификации статуса компаний и ­некоммерческих организаций, которые ведут приносящую доход ­деятельность.

Недвижимость

Пленум ВС РФ разъяснил понятие недвижимых вещей (п. 38 Постановления). Это земельные участки, участки недр и все, что прочно связано с землей - то есть объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно (в том числе здания, сооружения, объекты незавершенного строительства). При этом недвижимой вещь может быть либо в силу своих природных свойств, либо в силу прямого указания закона. Суд полагает, что правомерно строящийся объект может признаваться недвижимостью, если на нем было полностью завершено сооружение фундамента или проведены аналогичные работы. При этом замощение земельного участка, не отвечающее признакам сооружения, является всего лишь частью участка. Дополнительно поясняется, что государственная регистрация права на вещь не является ­обязательным условием для признания ее недвижимостью.

Недвижимый комплекс может быть зарегистрирован в ЕГРП как одна вещь (п. 39 Постановления). Без регистрации такая совокупность ­недвижимости не является комплексом.

Сделки

Суд разъяснил понятие сделки и порядок одностороннего отказа от нее. Определены также последствия недобросовестных действий ­сторон.

В Постановлении сказано, что сделка - это волеизъявление, которое направлено на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (п. 50). К сделке отнесены такие действия, как выдача доверенности, признание долга, заявление о зачете, односторонний отказ от исполнения обязательства, согласие на совершение сделки и др.

Пленум ВС РФ указал на ничтожность односторонней сделки, если она совершена неправомерно или не соблюдены требования к ее ­совершению. Такая сделка не влечет юридических последствий (п. 51).

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить все полученное по ней (п. 2 ст. 167 ГК РФ). Однако реституцию невозможно применить к односторонним сделкам, т.к. их правовая природа не предполагает исполнение в виде передачи имущества. Предположим, госзаказчик отказался от исполнения обязательств, несмотря на то, что контрактом такая возможность не предусмотрена (ч. 9 ст. 95 Федерального закона от 05.04.2013 № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд»). Подобный отказ будет считаться недействительным независимо от признания его таковым судом. Если заказчик не желает предоставлять исполнение на основании своего же решения, в суде не нужно инициировать спор о недействительности решения. Можно просто предъявить требование о взыскании денежных средств в размере долга.

Поясняется, что правила о согласии на совершение сделок, предусмотренные в Федеральных законах от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» и от 08.02.1998 №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» являются специальными по отношению к положениям ст. 157.1 ГК РФ «Согласие на совершение сделки» (п. 53 ­Постановления).

Поскольку молчание не является согласием, то, если третье лицо или соответствующий орган не ответили на запрос стороны сделки в разумный срок, считается, что они не дали согласие. Вместе с тем это не является препятствием для выражения согласия в будущем (п. 54 ­Постановления).

Особое внимание Пленум ВС РФ уделил согласию третьего лица на совершение сделки. Оно может быть выражено любым способом и адресовано любому из контрагентов сделки. Исключение составляют случаи, предусмотренные законом. Дать согласие можно как предварительно, так и одобрить сделку впоследствии (п. 55 Постановления).

Лицо, которое дает предварительное согласие, может дополнительно указать условия, на которых оно согласно с тем, чтобы сделка была совершена. Несоблюдение сторонами сделки этих условий дает третьему лицу право оспорить сделку (п. 56 Постановления). Разумеется, обуславливать согласие можно было и до разъяснений суда в силу принципа «разрешено все, что не запрещено», но делать это многие опасались.

Пленум ВС РФ разрешил вопрос о праве третьих лиц на отзыв предварительного согласия на совершение сделки (п. 57 Постановления). Судьи считают, что согласие может быть отозвано по аналогии с нормами об отзыве акцепта (ст. 439 ГК РФ): при уведомлении сторон сделки до момента ее совершения и возмещении им убытков, вызванных таким отзывом. Хотя ст. 15 ГК РФ, на которую суд также сослался, говорит о праве лица требовать возмещения убытков только в случае нарушения его прав. При этом отзыв согласия, сообщение о котором поступило сторонам сделки после ее совершения, считается несостоявшимся.

К правилам об отзыве согласия Пленум ВС РФ сделал полезные дополнения. Согласие на совершение сделки может быть признано недействительным. В частности, согласие, данное третьим лицом под влиянием существенного заблуждения, обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств, может быть оспорено по правилам ст. 178 и 179 ГК РФ. После этого и сама сделка может быть признана ­недействительной ­из-за ­отсутствия ­необходимого согласия (ст. 173.1 ГК РФ).

Недействительность сделок

Согласно п. 5 ст. 166 ГК РФ заявление о недействительности сделки и о применении последствий недействительности сделки (требование, предъявленное в суд, возражение ответчика против иска и т.п.) не имеет правового значения, если лицо, ссылающееся на недействительность, действует недобросовестно. Пленум ВС РФ разъяснил, что это правило применяется как к оспоримым, так и к ничтожным сделкам (п. 70 ­Постановления).

При этом суд имеет право по своей инициативе констатировать ничтожность сделки, если она нарушает, допустим, основы правопорядка или является притворной (п. 79 Постановления). В этом случае не имеет значения, ссылается ли лицо на недействительность сделки и ­добросовестно ли оно действует.

В Постановлении также определяются условия, при которых сделки квалифицируются как ничтожные.

Так, ничтожными являются мнимая или притворная сделка (ст. 170 ГК РФ). Согласно п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка совершается для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. Прежде суды считали мнимой исключительно сделку, при которой стороны не имеют намерений ее исполнять или требовать ее исполнения (постановление Президиума ВАС РФ от 07.02.2012 № 11746/11 по делу №А76-18682/2010-12-587). Но ведь отсутствие намерения создать определенные правовые последствия не равнозначно отсутствию намерения исполнить договор. Пленум ВС РФ разъяснил, что квалифицировать как мнимую можно не только сделку, которая фактически не исполнялась, но и ту, которая была исполнена лишь формально (п. 86 Постановления). Например, чтобы избежать взыскания имущества должника, заключаются договоры купли-продажи, но контроль над имуществом сохраняется за продавцом.

Притворные сделки совершаются с целью прикрыть другую сделку (в том числе сделку на иных условиях). Наиболее часто встречающийся пример - когда стороны прописывают в договоре небольшую цену, в то время как фактически он совершается на крупную сумму. Кроме того, суд признал, что притворной может быть и сделка, которая прикрывает сделку с иным субъектным составом. Следовательно, на мнение Президиума ВАС РФ о том, что притворная сделка должна быть совершена между теми же сторонами, что и «прикрываемая», ссылаться больше нельзя ­(постановление от 02.08.2005 № 2601/05 по делу № ­01-1783-2004-11).

Также ничтожны соглашение о переводе должником своего долга на другое лицо при отсутствии согласия кредитора (п. 2 ст. 391 ГК РФ), заключенное заранее соглашение об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства (п. 4 ст. 401 ГК РФ) и т.д.

Кроме того, ничтожной признается сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц (п. 2 ст. 168 ГК РФ). Под публичными интересами суд понимает интересы неопределенного круга лиц, обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, а также обороны и безопасности государства, охраны ­окружающей природной среды.

Договор, противоречащий существу законодательного регулирования, ничтожен полностью или в части, даже если закон не содержит прямого указания на его ничтожность. Например, ничтожно условие договора доверительного управления имуществом о том, что оно становится собственностью доверительного управляющего по истечении срока договора. В приведенном примере никакие конкретные нормы закона не нарушены, но по смыслу главы 53 ГК РФ о доверительном управлении имуществом такая ситуация не допускается.

Сделка, при совершении которой был нарушен явно выраженный запрет, установленный законом, является ничтожной как посягающая на публичные интересы (п. 75). Например, сделки о залоге или уступке требований, неразрывно связанных с личностью кредитора (п. 1 ст. 336, ст. 383 ГК РФ), сделки о страховании противоправных интересов (ст. 928 ГК РФ).

К сведению

Свернуть Показать

Пленум ВС РФ приводит следующие случаи, когда правила о недействительности сделки не применяются:

• если у контрагента нет лицензии, необходимой для исполнения обязательств по сделке. В такой ситуации следует отказаться от договора и потребовать возмещения убытков (п. 3 ст. 451 ГК РФ). Суд указал, что при отсутствии лицензии сделка все-таки может быть признана недействительной, но только в случаях, которые ­установлены законом (п. 89 Постановления);
• если нарушено преимущественное право покупки (п. 91 Постановления). Суд полагает, что обладатель права должен заявлять требование о переводе на него прав и обязанностей покупателя, а не о признании сделки недействительной;
• когда третье лицо изъяло у покупателя товар (п. 83 Постановления). В этом случае действует договорная ответственность, поэтому покупатель вправе ­потребовать от продавца вернуть уплаченную сумму и возместить убытки.

Собрания и их решения

Пленум ВС РФ унифицировал подход ко всем видам решений собраний. Согласно Постановлению собранием считается определенная группа лиц, наделенная полномочиями принимать на собраниях решения, влекущие гражданско-правовые последствия. В частности, к ним относятся решения коллегиальных органов управления юридического лица (собраний участников, советов директоров и т.д.), решения собраний кредиторов, а также комитета кредиторов при банкротстве, решения ­долевых собственников (п. 103 Постановления).

Суд установил, что к решениям собраний можно применять правила о недействительности оспоримых и ничтожных сделок (п. 104 ­Постановления).

Дано важное разъяснение, касающееся удостоверения решений собраний. Решения очных собраний участников обществ, не удостоверенные нотариусом или лицом, которое ведет реестр акционеров и выполняет функции счетной комиссии, являются ничтожными. Исключение представляют случаи, когда иной способ удостоверения предусмотрен уставом ООО либо единогласным решением общего собрания участников ООО (п. 107 Постановления).

Если решение собрания участников в нарушение закона не было удостоверено у нотариуса, то заинтересованное лицо не вправе обратиться в суд с требованием о нотариальном удостоверении такого решения. Дело в том, что восполнение судом отсутствующего нотариального удостоверения допускается только в случае, указанном в п. 1 ст. 165 ГК РФ, т.е. когда сделка уже исполнена полностью или частично.

Представительство. Доверенность

В Постановлении (п. 121) сказано, что на органы юридического лица распространяются только отдельные положения ГК РФ о представительстве:

• п. 1 и 3 ст. 182 ГК РФ о понятии представительства, о запрете совершать представителем сделки от имени представляемого в отношении себя, а также в отношении другого лица, представителем которого он одновременно является,
• ст. 183 ГК РФ о заключении сделки неуполномоченным лицом;
• п. 5 ст. 185 ГК РФ о доверенности на нескольких представителей в случае наделения полномочиями единоличного исполнительного органа нескольких лиц.

При этом запрет, установленный в п. 3 ст. 182 ГК РФ, не применяется, если в законе есть специальные правила совершения сделок директором в отношении себя лично либо в отношении другого лица, представителем которого он одновременно является. Например, в п. 1 ст. 84 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», п. 5 ст. 45 Федерального закона 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» предусмотрены специальные правила одобрения сделок с заинтересованностью. Таким образом, закрепляется, что директор все-таки является представителем организации. Прежде существовало мнение, что директор - это часть организационной структуры юридического лица. На этом основании ответственность директора могла быть ограничена (например, при такой трактовке не ­может ­применяться выше обозначенный п. 3 ст. 182 ГК РФ).

Суд полагает, что, если орган юридического лица вышел за пределы своих полномочий при совершении сделки, заключенный им договор можно признать недействительным на основании п. 1 ст. 174 ГК РФ (о совершении сделки в условиях ограниченных уставом полномочий). А вот п. 1 ст. 183 ГК РФ в этом случае не применяется (п. 122 Постановления).

Пленум ВС РФ также разъяснил ситуацию, когда доверенность выдана нескольким представителям. В таком случае они могут осуществлять полномочия раздельно, а отказ от полномочий одного из них влечет прекращение доверенности только в отношении него одного. Когда же по условиям доверенности полномочия должны осуществляться совместно, то отказ одного из представителей влечет за собой прекращение доверенности в целом (п. 126 Постановления). Передоверить полномочия вправе только все представители совместно, если иное не ­установлено в доверенности (п. 127 Постановления).

Разъяснения, которые утрачивают силу

В связи с принятием документа теперь не подлежат применению:

• постановление Пленума ВАС РФ от 10.04.2008 № 22 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением ­статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации»;
• постановление Пленума ВАС РФ от 14.05.1998 № 9 «О некоторых вопросах применения статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок»;
• большая часть совместного постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»;
• отдельные положения некоторых других постановлений Пленумов ВС РФ и ВАС РФ.

Заключение

Верховный суд РФ далеко продвинулся в деле обеспечения едино­образия судебной практики, гражданского оборота и экономических отношений. Это первое постановление, подготовленное с учетом практики не только судов общей юрисдикции, но и арбитражных судов.

В документе закреплены выводы, наработанные судебной практикой (например, о том, что нельзя отказать в иске о возмещении убытков, если не доказан их точный размер). Расширена инициатива судов для случаев, когда лицо не может пригласить профессионального юриста для защиты своих интересов и ошиблось при подаче иска. Просматривается уход от формального равенства и продвижение к справедливости.